Город несчастливых страстей
«Спрячь меня, друг, от этой заразы, Позволь мне укрыться под крышей твоей, Впрочем, к чему эти глупые фразы? Послушай об ужасе злобных страстей.»
Так говорил мне случайный прохожий, Байки ночные я слушать горазд, Он был один, на иных не похожий, Мы вошли, и он начал длинный рассказ:
… Город жил мирно, все ели и спали, Лишь на окраине старикашка-злодей Варил кошмарные сны и печали, Укрывшись от глаз в пещере своей.
Но люди привыкли и к снам, и к сплину, И все смеялись над стариком, Когда он, сгибая горбатую спину, Собирал коренья и тащил к себе в дом.
Старик был мрачен, ни тени улыбки На высохшем, скрюченном болью лице, Но я повторяю — все привыкли К злобной физиономии на крыльце.
Только однажды он изменился — Встал на крыльцо и просто смотрел Со странной ухмылкой, как матерится Город в пучине обыденных дел.
Никто не заметил, как улыбался, Спину расправив, старикашка злодей, А наутро каждый из нас оказался В Городе Несчастливых Страстей.
Каждый влюбился, как по заказу, Только нигде Амура стрела Не поразила обоих сразу, Нет совпадений — такие дела.
Каждый влюбился пылко и страстно И на других уж смотреть не мог, Но… Ты к ней с самыми нежными ласками, А она от тебя свою дверь на замок.
Раньше бывало, что время лечило: С глаз их долой и из сердца вон, Но какая-то планка, знать, соскочила, И уже не работает сей закон.
Нет ни забвения, ни взаимности, Кто-то задумался — кого винить? И по своей по детской наивности Решили просто — злодея убить.
Когда ж старика на костёр волочили, Сложённый из самых сухих ветвей, Узнали, что ещё одна беда случилась В проклятом Городе Несчастливых Страстей.
Никто не думал, что встанет грудью Самых любимых женщин волна, Остановились. Выбор был труден. И… Отпустили мы колдуна.
Женщины в ярости безрассудной, А что случилось? Поверить невмочь… Так за днём судилища стала судной Костром не взрезанная чёрная ночь.
Самоубийцы себя судили Безумным законом тёмной любви, Себе, себе они не простили, Что любимые им старика предпочли.
Урод смеялся, давился кашлем, Закатился в истерике торжества, Забавно, будучи старым и страшным, Стать на место любовного божества.
Лучших красавиц увёл за собою Молью побитый мешок костей, Когда пришло утро, мерзкое и сырое, В Город Несчастливых Страстей.
А я играл в карты, пил вино и водку, Я думал, меня не коснулась болезнь, Я был одинок и спокойной походкой Каждый день направлялся в лес.
Всё говорило, что я не болен: Весел и ни в кого не влюблён, Я внезапно себя ощутил героем, Решил, что мною Город будет спасён.
Но это была всего лишь отсрочка, Никто не ушёл от судьбы своей, И скоро колдун поставил точку В весёлой путанице горячих идей.
Спокойно гуляя по улице серой, Я ничего не подозревал, Пока не встретился со своей Венерой… В ту же ночь прочь из Города я бежал…
«Спрячь меня, друг, от этой заразы, Позволь мне укрыться под крышей твоей, Я боюсь, меня тянет всё бросить и разом Броситься в Город Несчастливых Страстей…»
Так он закончил, в голос рыдая, Что же я мог ответить ему?.. «Пойми, чем помочь тебе, я не знаю — Я здесь и сам недолго живу…
…Пока не пришёл ты, всё было складно, Я провёл много мирных дней С тех пор, как болезненно безоглядно Бежал из нашего Города Несчастливых Страстей…»
Плакала скрипка, выла собака, Двое шли по пустынной дороге домой, Шли налегке, не пугаясь мрака, Шли, чтоб навечно забыть покой.
октябрь 1996